Импортозамещение: история, ИТ-директора, государство

Илья Массух, президент Фонда информационной демократии, директор Центра компетенций по импортозамещению в сфере ИКТ

Предыдущий раз ускоренным импортозамещением мы занимались при Хрущёве. Тогда нам досталось очень много оборудования — американского, европейского, немецкого — по репарациям. У реформы с 60-х годов цель, в сущности, была та же — импортозамещение. Станки называли «ДиП», что означало «догнать и перегнать». Машиностроение, особенно производство средств производства, в те годы было господствующим технологическим укладом, как теперь ИT.

Давайте посмотрим на нынешний процесс импортозамещения ПО. Он формализован. Есть закон, постановление правительства, подзаконные акты. Но он плохо организован в головах у людей — заказчиков, поставщиков, производителей. Западные компании вложили огромные деньги в маркетинг в России. В них работают российские граждане, ничем не отличающиеся от тех, которые хотят заместить импорт отечественной продукцией. Хорошо, когда противник виден — вот он. А тут противник такой же гражданин, как и ты. И мы с ним оба приводим весомые аргументы: надо импортозамещаться, обеспечить независимость, считаю я, а он говорит — надо использовать то, что есть, в этом для страны благо. Границы, или, если хотите, линии фронта тут нет. За исключением случаев, когда импортозамещение работает на искоренение коррупции, которая на импортных ИT-поставках почему-то чувствует себя увереннее.

Однако очевидно, что мы находимся на сломе парадигмы. У нас в ИТ-сфере есть потенциал, причём явный. Если в послевоенное время потенциал был в основном людской и заключался в энтузиазме, то сейчас он — интеллектуальный. Мы можем соревноваться. Это видно по «Лаборатории Касперского», ABBYY, «Яндексу», «1С». Без особой поддержки государства компании создают абсолютно конкурентоспособный продукт. И их в России всё больше — не менее полусотни серьёзных, универсальных программных продуктов создано в стране. Есть и множество других, для меньших ниш рынка.

Чтобы воспользоваться этим ресурсом, нужно усовершенствовать работу по наполнению реестра российского ПО, точно позиционировать критерии, обеспечивающие применение закона, чтобы эксперт, принимающий решение о внесении продукта в реестр, не мог по своему произволу заявить: «Нет, этот не подходит, у них прав на ПО недостаточно». Или: «Нет, не годится, это же СПО, значит, они не сами разработали» (у нас есть такие примеры). Второй момент — классификация ПО и функциональность программных продуктов. Сейчас с этим у реестра проблемы.

Мы полагаем, что будет правильно доработку сайта реестра поручить Минкомсвязи, которое на поддержание реестра расходует 12 миллионов рублей в год. Для того, чтобы сделать хороший интерфейс, чтобы людям было удобно реестром пользоваться, этих двенадцати миллионов хватит с запасом.

Кстати, когда организовывалась работа по импортозамещению, Фонд информационной демократии предлагал свой классификатор, базирующийся на международной классификации ПО. Там было более 300 классов, которые охватывали весь спектр продуктов. Но Минкомсвязи оставило 23 класса, и последствия этого решения теперь сказались. В реестре две с лишним тысячи продуктов, в каждом классе их не меньше ста, а на самом деле намного больше, так как один и тот же продукт попадает в разные классы. Получается, что заказчик должен самостоятельно, ведь никакого обучения ему не предлагается, изучить не одну сотню продуктов, прежде чем принять решение. Что, мягко говоря, довольно сложно.

Задача от центра компетенции, которую, надеюсь, мы быстро решим, — сопоставление программных продуктов по классам, содержательное сравнение их с западными аналогами.

Импортозамещение ПО зависит от ИT-специалистов, от их подготовки. Минобразования покупает для школ лицензии Microsoft стоимостью 10 долларов и радуется: дёшево же, десять долларов вместо двухсот. А того, что они закладывают мину замедленного действия в будущую экономику, никто не видит. Это должен разъяснять регулятор ИT-отрасли, Минкомсвязь. И, конечно, регулятор этот должен использовать механизм координации расходов ведомств на информатизацию для продвижения политики импортозамещения, чего сегодня, к сожалению, нет.

Приведу пример. Будучи замминистра Минкомсвязи, в далеком 2012 году я имел дискуссию с министром обороны Сердюковым. Мы не разрешали закупать большую партию компьютеров для МО. Во-первых, цена была непомерно завышенной, во‑вторых, имелись отечественные сборщики компьютеров, у которых можно было разместить этот заказ, чтобы хоть как-то поддержать отрасль. Сердюков в ответ говорил: «Мы возьмем Lenovo, у себя сертифицируем и поставим в войска без шильдиков». Мы были против. В итоге Сердюков включил закупку обычных компьютеров в гособоронзаказ, чтобы Минкомсвязи не могло его тормозить. А ещё раньше он закупил SAP для единого расчётного центра Минобороны. Когда этого министра сняли, я не огорчился.

Что делать госзаказчику? Конечно, применять российское ПО везде, где это возможно. Дело упирается в компетенцию ИT-директоров. Среди них недостаточно людей с ИT-образованием. Посмотришь — этот по образованию экономист, этот — дипломат. Такие заказчики — не айтишники, а обычные закупщики. Они не смогут изменить привычное мышление. Они просто этому не обучены. Например, у заказчика есть возможность отказаться от закупки нашего ПО, написав мотивированный отказ от применения российских продуктов в пользу зарубежных. Но они и этого сами не пишут, их соотечественники, маркетологи из западных компаний, вместо них обосновывают, почему лучше взять Microsoft Office или SAP, а не «МойОфис» и «1С».

Следующий вопрос — экспертиза, оценка качества отечественного ПО. Центр компетенции взять это на себя хотел бы, но не может, ведь речь идёт об экспертном анализе двух тысяч продуктов, а в перспективе их станет значительно больше, и консультация заказчиков — это задача для НИИ. Но мы стремимся помогать регионам. У федеральных чиновников есть доступ к ресурсам — людским, финансовым, консультационным. А регионам приходится очень сложно, они живут в режиме постоянной экономии, им нужно тратить бюджеты в первую очередь на социальные нужды. Мало того, в регионах обычно две-три крупные ИT-компании, вот и весь рынок. Помогать регионам необходимо, что мы в Центре компетенции и делаем.

Специально отмечу в этой связи: есть риск создания бюрократической структуры, скажем, распоряжением правительства, для продвижения российских товаров с целью импортозамещения и отдельной строкой в бюджете. Правительство вполне может сделать такое и успокоиться — по излюбленному нашему принципу «пусть за это кто-нибудь отвечает».

Это было бы серьёзной ошибкой. Идти следует от ответственности заказчиков, наделения их новыми полномочиями при закупках ПО. А главное — надо обеспечить определение их, заказчиков, профессиональной пригодности.

Быть ИT-директором — сложное, ответственное дело. Посмотрите на финансовых директоров. Ведь не возникает вопросов, что у них должны быть финансовое образование, кругозор, эрудиция, сообразительность, позволяющие принимать умные, результативные решения. И ответственность финдиректор несёт самую серьёзную.

А ответственность за применение новой информационной системы лежит на ком угодно, только не на ИT-директоре. Который выбирает IBM или Microsoft, поскольку за это, по известной поговорке, не увольняют.

Мы недавно, в 2017 году, рассматривали заявку от большой федеральной службы, поступившую в центр компетенции на анализ. Закупаются Hewlett-Packard, обычные компьютеры, и софт Microsoft. Обоснование таково: «В связи с тем, что в “Сколкове” нет подобных решений». Почему они решили, что Сколково — это конечная точка поиска ИТ-решений, — только им и известно. И это официальный документ.

Наконец, ещё один важный момент: в импортозамещение ПО должно вкладываться государство. Есть важнейшие, необходимые продукты, которые сегодня, однако, практически нельзя окупить на рынке. Например, операционная система. Microsoft свою сейчас отдает задёшево, Apple ставит бесплатно вместе с компьютером, серверные ОС формально также бесплатны. И это не единственный пример того, что технологическая независимость страны стоит денег.

Источник: Intelligent Enterprise

← назад